Выигрыш в лотерею - это, как ни верти, доход. А доход, как и любое совместное имущество, по всем правилам, в любом законодательстве, должен поровну делиться между супругами, если они разводятся. Но, как всегда, когда развод из идеи переходит в практическую плоскость, возникают нюансы...
Ниже вы увидите, как в одном конкретном случае, известном как "Гамильтон против Гамильтона", канадский судья принял решение, которое кому-то покажется справедливым, а кому-то - нет.
Для тех, кому лень читать, вот резюме: супруги официально оформили развод в 1998 году, но фактически (по некоторым признакам) семья перестала существовать в 1996 году. А в 1997 году жена выиграла в лотерею 2,1 млн. долларов. И, конечно, не хотела делиться с мужем половиной этой суммы.
"Счастье за деньги не купишь". Этот случай подтверждает эту старую пословицу. Миссис Гамильтон выиграла в лотерею: 24 сентября 1997 года она выиграла 2,1 миллиона долларов.
Хотя супруги были согласны относительно даты выигрыша в лотерею, они резко разошлись во мнениях относительно даты расставания: жена утверждала, что это было до выигрыша, в 1996 году; муж сказал, что они расстались позже, в 1998 году. Если версия мужа верна, то значительный выигрыш стал бы частью чистой семейной собственности жены до развода и подлежал бы уравнению в пользу мужа.
Суд рассмотрел факты. В годы, предшествовавшие разрыву их отношений, муж развивал ресторан и бизнес на своей родной Ямайке. Он периодически ездил туда, иногда с женой, но чаще всего один. Однако в те годы его общее время пребывания на Ямайке составляло всего несколько недель в год.
Но все это, по-видимому, изменилось в конце 1996 года, как пояснил суд:
В то время как мистер Гамильтон утверждает, что в ноябре 1996 года, дату, указанную его женой в качестве даты развода, ничего существенного не произошло, я выяснил, что к тому времени он на самом деле навсегда вернулся на Ямайку и начал новую жизнь, работая в бизнесе и ресторане. Я выяснил, что мистер Гамильтон к этому времени попросил свою жену о разводе, но она не подала на него только потому, что не могла себе этого позволить. Судя по фактам, которые я нахожу, к этому времени эти двое были явно разделены.
Суд пришел к такому выводу, несмотря на периодические визиты мужа в Канаду в 1997 и 1998 годах, которые обычно включали пребывание в доме жены. Но, по мнению суда, эти короткие свидания не указывают на то, что брак продолжался. Жена не возражала просто потому, что мужу нужно было где-то остановиться, и это означало, что он мог проводить время с их сыном. Гостеприимство жены было всего лишь отражением ее щедрости по отношению к мужу. Это не значило, что они будут спать в одной постели или возобновят сексуальные отношения, как это было, когда они жили вместе. На самом деле, в то время они оба продолжали обсуждать развод, и муж знал, что у жены уже есть кто-то, с кем она встречается.
Суд также отметил, что за 20 месяцев, предшествовавших заявленной дате развода мужа в 1998 году, он провел в Канаде всего несколько месяцев, да и то лишь для того, чтобы закупить продукты, навестить своего сына или посетить фестиваль Карибана в Торонто.
Делая эти выводы, суд также отметил отсутствие доверия к мужу по ключевым вопросам и отметил, что он также не выполнял свои обязательства по оказанию поддержки в соответствующие периоды. Как написал суд:
Перекрестный допрос мистера Гамильтона, основанный на его предыдущих показаниях под присягой и на его проверке на предмет обнаружения, ясно показал, что он был готов изменить свою версию событий, чтобы соответствовать цели его показаний. Неоднократно в ходе перекрестного допроса он сталкивался с несоответствиями по пунктам, в отношении которых он не мог ошибиться, таким как средства, которыми он располагал к январю 1988 года, или количество времени, которое он провел на Ямайке до 1996 года. Он неоднократно говорил, что ему “жаль, что он допустил ошибку”, но я пришел к выводу, что его показания были подобраны таким образом, чтобы помочь его делу. Мне ясно, что с декабря 1995 года по июль 1997 года он выплачивал минимальные алименты на ребенка, и в течение этого периода основная часть финансовых и эмоциональных обязательств по уходу за ребенком легла на миссис Гамильтон.
При полном рассмотрении фактов жена явно считала, что неожиданный выигрыш в лотерею принадлежит только ей. Это подтверждалось большим количеством доказательств, в том числе тем, что она предприняла шаги по переводу средств на совместный банковский счет, который был у нее с сыном, а не на существующий совместный счет с мужем.
В конце концов, суд отклонил ходатайство мужа о включении выигрыша в лотерею на сумму 2,1 миллиона долларов в расчет компенсации.
